В развитых странах рак яичников занимает третье место по частоте среди злокачественных опухолей женского полового тракта. 

Средний возраст установления диагноза спорадического рака яичников равен 58 годам. Высокая заболеваемость наблюдается в странах Северной и Западной Европы и США (19, 18 и 16 на 100 000 соответственно). В Австралии, Новой Зеландии, Китае и Японии показатели колеблются от 1 до 6. В США самая высокая частота рака яичников наблюдается у белых, а наименьшая – у азиаток и коренных жительниц континента. Отмечено снижение частоты рака среди американок испанского происхождения. У евреев ашкенази риск рака яичников и молочной железы оценивался как один из самых высоких в мире. Menczer с соавторами сообщили о снижении заболеваемости раком яичников в Израиле. Авторы предполагают, что снижение частоты рака яичников может быть связано с массовой иммиграцией из стран бывшего Советского Союза, правда, указывая на трудности эпидемиологических оценок в этой группе до 1996 года. В Европе самые высокие уровни заболеваемости отмечены в Дании, Австрии, Швеции и Ирландии.

 Репродуктивные факторы серьёзно влияют на частоту рака яичников. Ещё в 1992 году постулировалось снижение риска с каждой доношенной беременностью на 13-19 %. Сообщалось о повышении риска рака яичников, если возраст первой беременности был менее 19 лет, по сравнению с первой беременностью после 25 лет.

  

   Довольно острые дискуссии ведутся о роли диетических факторов риска в генезе рака яичников. Классические данные о высокой частоте рака яичников в странах с западным стилем жизни и питания трудно оспорить. Со времени работы Shu с соавторами (1989) эпидемиологи пытаются найти объяснение повышению частоты рака яичников у японок, переехавших в США. Бурные споры вызывает роль молочных продуктов, кофе, растительной клетчатки, витамина А и селена.

Полагают, что потребление продуктов богатых клетчаткой, способствует снижению частоты репродуктивных опухолей. Однако Mommers с соавторами (2005) не обнаружили зависимости между употреблением молока, сыра и йогурта с раком яичников. Изучив влияние употребления фруктов на частоту возникновения рака яичников в другой работе (Mommers et al., 2005), эти же авторы также не подтвердили влияние клетчатки на заболеваемость раком яичников в постменопаузе. Однако, что в случае с клетчаткой речь идёт о настолько длительных механизмах влияния на звенья патогенеза, и должны оцениваться лишь при длительном использовании в популяции. Исследование же указанных авторов хоть и было длительным (11 лет) но не охватывало женщин с пубертата до постменопаузы с одной и той же пищевой моделью. Этим же недостатком страдает большое многоцентровое исследование, касающееся роли каротиноидов. Авторы изучили более 520 тыс. (!) женщин в течение 7-22 лет и не выявили защитной роли употребления каротиноидов в снижении частоты рака яичников. Wood C.E. с соавторами (2006) указывает на снижение уровней эстриола при применении соевых изофлафоноидов в экспериментальном исследовании, проведённом на человекообразных обезьянах. Rossi с соавторами  также считают, что изофлавоноиды снижают частоту рака яичников.

 Многие общебиологические звенья патогенеза опухолей изменились в процессе эволюционного развития человека.

Нельзя исключить, что медленный прирост массы тела и жировой клетчатки определяет позднее наступление менархе. Интервал между менархе и первыми родами для женщин примитивных племён охотников-собирателей составляет 3.5 года, а для современной американки – 14 лет. Возможно, большинство событий последующей репродуктивной жизни закладываются довольно рано. Продолжительность лактации у женщин примитивных племён и им подобных групп составляет 3-4 года в связи с отсутствием жидкой пищи для докорма детей. Greer J.B. (2006) показал, что высокий рост и увеличение массы тела ассоциированы с повышенным риском опухолей яичников, особенно у нерожавших, что, по мнению авторов исследования, связано с повреждением покровного эпителия яичников в результате непрерывной овуляции. Engeland с соавторами (2003)  изучали связь роста и массы тела с риском развития рака яичников. Включив в своё исследование 1,1 миллион женщин в возрасте от 14 до 74 лет в период с 1963 по 1999 годы, авторы показали, что повышенный риск рака яичников имеют женщины, имевшие избыточный вес в детстве или молодом возрасте. У женщин старшего возраста такой закономерности выявить не удалось. Удалось установить связь между ростом и риском рака яичников, особенно эндометриоидного, для женщин моложе 60 лет.

 Особенности питания, физической активности, а также, возможно, некоторые социальные привычки, например злоупотребление кофе, относятся к внерепродуктивным факторам риска. Исследований, касающихся физической активности не так много и их данные также противоречивы. Weiderpass E. et al. (2006) не обнаружили влияния физической активности на возникновение пограничных и злокачественных опухолей в пременопаузе, но авторы обсуждают активно ведущуюся по этой проблеме дискуссию.

 Группа S.E. Hankinson изучала связь между обычной физической активностью и риском рака яичников. Исследование проводилось с помощью опросников, оценивавших частоту, регулярность, продолжительность и интенсивность нагрузки. Результаты сопоставляли с возрастом, паритетом, использованием оральной контрацепции, лигированием труб и другими возможными факторами, влияющими на частоту рака яичников. Исследовав почти 100 тысяч женщин, авторы не смогли показать защитную роль обычной физической активности на снижение частоты рака яичников. Отметим, однако, что под обычной физической активностью понимается рядовая нагрузка, описываемая авторами как «recreational», что, на самом деле, исключает и снижение веса, и снижение конверсии гормонов в жировой клетчатке. Говоря о физической активности в связи с её протективным действием, всё-таки обычно имеют в виду занятия спортом, пусть и полупрофессиональные.

 Обсуждается употребление алкоголя и табакокурения на частоту возникновения злокачественных опухолей яичников. Jordan S.J. с соавторами (2006) показали увеличение частоты рака яичников у курящих, однако, для алкоголя таких закономерностей не получено. Оценивая роль активного и пассивного курения в качестве факторов риска рака яичников Baker et al. (2006), пришли к парадоксальным результатам. Сниженный риск рака яичников наблюдался у некуривших, но подверженных так называемому «enviromental tobacco smoking», бросивших курить и курящих (OR 0,68; 0,76 и 0,53 соответственно). При этом защитный эффект наблюдался у умеренно и сильно курящих. Авторы предположили, что за эти эффекты могут быть ответственны какие-то механизмы, разрушающие канцерогены, а не подавление овуляции.

 Таким образом, в патогенезе спорадических форм новообразований яичников основное внимание уделяется гипергонадотропинемии, непрерывной овуляции, проблемам репродуктивного и пищевого поведения. В последнее время появились теоретические предпосылки, позволяющие связать морфогенез серозного рака яичников с маточной трубой. Однако обилие накопленных знаний о факторах риска, звеньях патоморфогенеза до настоящего времени не привело к формированию единой и стройной концепции механизмов развития рака яичников. Более того пока не представляется возможным связать обилие новых теоретических данных с результатами эпидемиологических исследований. Окончательное понимание патогенеза рака яичников в настоящее время также недостижимо, как и раньше.